Июльской ночью 2008 года В крестьянском хозяйстве «КАБА», недалеко от села Завидное, был совершен грабеж: подъехавшие на двух автомашинах семеро человек выскочили, и, приставив нож к горлу рабочИХ, потребовали отдать им овец. Рабочие отказались выполнить требования. Парни самостоятельно забрали из загона 70 голов овец и скрылись. Потом выяснилось, что именно один из нападавших ранее забрал у рабочих 30 овец и 30 молодых ярок. В результате крестьянскому хозяйству был нанесен ущерб на 3 900 000 тенге.
С тех пор утекло много воды. И «утекли» от суда виновные. Вначале, вроде бы, одного из них задержали, и стали вменять ему часть 2 статьи 178 Уголовного Кодекса «Грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с угрозой применения насилия не опасного для жизни или здоровья». Но мера пресечения в виде ареста к нему не применялась, как это обычно практикуется при совершении данного тяжкого преступления. Фигурировавший в деле нож явно показывает, что грабитель «не белый и пушистый», а жестокий и готовый на все, а значит, его нужно было арестовать. Что, в принципе, будущее и показало – после того, как его выпустили под подписку «о невыезде», подследственный не преминул явиться в крестьянское хозяйство с угрозами в адрес рабочих.
На стадии предварительного следствия выяснилось, что соучастником преступления является один из разнорабочих крестьянского хозяйства. Но, сменился один следователь, второй – и разнорабочий от своих показаний отказался. А потом началось оказание давления на свидетелей со стороны следствия. Как рассказывает Нурсамат Есенгарин, потерпевший, владелец крестьянского хозяйства – рабочему при допросе угрожали демонстрацией табельного оружия и принуждали к даче ложных показаний. Самого потерпевшего ни разу за все время следствия не вызывали в отдел внутренних дел Уланского района и с материалами уголовного дела не ознакомили.
Затем, как сообщает потерпевший, в крестьянское хозяйство позднее приезжают двое подследственных и предлагают в счет возмещения вреда автомашину ВАЗ-2109 и 20 баранов. Есенгарин отказывается, так как этого мало для возмещения вреда, на что следует откровенное высказывание: «Ты мне ничего не сделаешь, так как мой брат работает большим начальником в полиции!». И все, с тех пор ничего об уголовном деле по грабежу не слышно.
Зато в ответах Департамента внутренних дел сообщается, что «по краже из вашего крестьянского хозяйства доказательств вины указанного лица (ред.) не добыто». И дело, мол, возобновлено. Но, нам неясно, о какой краже идет речь, если обращения идут по грабежу? Кража, это ведь «тайное хищение чужого имущества», а где тут тайна, кроме следствия конечно? Вы грабеж раскройте, а с кражей и потом можно будет разобраться, это ведь не тяжкое преступление! Если, конечно, следователь статьи Уголовного Кодекса не перепутал, и вместо грабежа подследственному кражу не вменил…. Вы скажете, такого не бывает? Еще как бывает! У нас даже суды квалификацию преступлений путают!
Кстати, а почему действия преступников квалифицировали как грабеж? Налицо пункт 2 статьи 179 «Разбой», который по-простому расшифровывается, как нападение группой лиц по предварительному сговору с целью хищения чужого имущества, соединенное с угрозой насилия опасного для жизни или здоровья лица, подвергшегося нападению. Или нож в горле не способен нанести опасный для жизни или здоровья ущерб?
Не помогло пока продвинуть следствие сделанное после заявления в Департамент внутренних дел ВКО и обращение в прокуратуру. В одном из таких обращений Есенгарин указывает, что грабитель сообщил следователю, что ему, якобы, отдал на реализацию 70 голов овец сам рабочий крестьянского хозяйства, так как ему выдали зарплату овцами. А потом, мол, прибежал хозяин и потребовал возврата скота. И данный «законопослушный» гражданин отдал ему автомобиль и 20 оставшихся овец. А тому, мол, оказалось мало, и он написал заявление в полицию. Но, на тот момент, как указывает Есенгарин, данный рабочий был скотником и занимался крупным рогатым скотом, и никак не мог заниматься овцами, и уж тем более, как нам кажется, получать овцами зарплату. Зато следователь поверил грабителю, и дело приостановил, и с тех пор оно не продвинулось ни «на йоту». И вообще, такое ощущение, когда читаешь переписку, что потерпевший стучит не в дверь, а в железобетонный забор – звук глухой, в ответ тишина – и уж тем более тебе не откроют.
Сам Нурсамат Есенгарин является меценатом. Из собственных средств он пожертвовал один миллион тенге на строительство памятника Абаю, труды которого наверняка должен был читать следователь Уланского РОВД. Странное дело – меценат помогает государству, а государство, в лице должностных лиц, на мецената «чихать хотело». Как пишет Есенгарин, следователь сказал, что у него работа есть поважнее похищенных баранов. Что же, не сомневаемся, особенно если вспомнить, как у нас вор, укравший вещи на 3000 тенге, может получить реальных 3 года лишения свободы. Просто это обычный вор, а не чей-то родственник, похитивший овец на четыре миллиона.
В общем, если следовать логике некоторых должностных лиц, за полтора года не завершивших уголовное дело ни по разбою, как это должно было быть, ни по грабежу, как оно было возбуждено, то возникает мнение, что некоторые считают: бараны и не были украдены, они просто ушли в неизвестном направлении в поисках счастья. А если это не так, значит, мы можем предположить, что имеем дело с простым фактом коррупции в Уланском РОВД. И ясно одно: благодаря некоторым полицейским, животных уже давно съели, а сроки следствия затянуты настолько, что вряд ли кто-то будет его теперь «вытаскивать» на раскрытие. Хорошо еще, если мы ошибаемся….
Алексей БОЖКОВ
