Ожог горла

Газета "Flash!"

В Усть-Каменогорске – настоящая революция. Врачи наконец-то стали говорить больным правду. Однако, это происходит только в том случае, если не нужно выписывать больничный. В больничный лист по-прежнему официально заносят диагноз ОРВИ. А вот если без документов – то открыто говорят, что это не ОРВИ, а ожог горла. Правда, утешение в данном случае только моральное. Об этом и так все знали. На прошедшей неделе в городе, судя по телефонным звонкам в редакцию, снова был всплеск ожогов горла. Видимо, сказалась безветренная погода, создавшая пресловутые НМУ, объявлявшиеся чуть ли не каждый день. Да еще и деревья – живой щит от газа – совсем облетели.


В одной из семей заболели все – и родители, и дети. Все лежат пластом с высокой температурой и страшной болью в горле. Первый же поход в аптеку после визита врача обошелся в 8 тысяч тенге. Медики посоветовали самим убирать язвочки в горле с помощью зеркала и делать такую же процедуру ребенку. Болезнь тянется долго, лечение идет медленно, такое состояние давит на психику, угнетает.

Угнетает и то, что ситуация в Усть-Каменогорске входит в какой-то заколдованный круг. Болеют тысячи людей, болеют периодически, несколько раз в год. И ожоги горла – это только видимая часть айсберга. Как экологическая ситуация сказывается на нашем общем здоровье – определенно сказать не может никто. Хотя, что здесь долго думать и рассуждать – достаточно проанализировать статистику болезней. Многочисленные контролирующие, проверяющие, разрешающие и запрещающие органы могут только констатировать ситуацию, да и то, преимущественно в розовых тонах, дескать, ничего страшного нет.

Где источник вредных выбросов? Откуда в наши горла и легкие идет поражающий фактор? И на этот вопрос многочисленные работники, кормящиеся на ниве экологии, не могут дать ответа. Дескать, мало постов контроля, не все вредные компоненты в воздухе можно определить. Очень позабавил ответ нашего Гидрометцентра в одной из газет. Когда жители Новой Согры обратили внимание на удушающий запах, контролеры воздушного бассейна ответили так – возможно, и был выброс хлора, поскольку ночью обстановка вообще не контролируется

Все сваливают плохую экологическую обстановку на автотранспорт. Так, председатель Совета общественности ВКО Владимир Лопаткин в интервью назвал цифры: 65% выбросов диоксида азота и 87% окиси углерода – это доля автомобилей. Цифры впечатляющие, но хочется сказать фразой Станиславского – «Не верю!». И вот почему. Нынче летом проездом довелось несколько дней провести в Москве. Стояла страшная жара, безветрие – словом, те самые НМУ. Но никакого першения в горле, удушения и других знакомых по Усть-Каменогорску симптомов не ощущалось. Никто из москвичей не жаловался на то, что несколько раз в год приходится болеть так, как болеют жители Усть-Каменогорска.

А ведь в столице России более пяти миллионов автомобилей!

Еще одно мнение – валить все на «Казцинк». Но ведь на самом деле ни одно предприятие города и ВКО не вкладывает в улучшение экологии столько, сколько «Казцинк». Ни одно предприятие не проводит столь открытую политику в области экологии. И на самом деле на «Казцинке» добились существенного снижения вредных выбросов и внедряют самые передовые в экологическом плане технологии. Это факт, это реальность. Валить все на свинцово-цинковый можно было лет 10 назад. Теперь этот номер уже не пройдет.

«Казцинк» работает открыто. А что же другие наши загрязнители? Сидят тихо, как мышки. Что мы знаем, например, об угле, который сжигает У-Ка ТЭЦ? Знаем, что добывается он на месторождении Каражыра, расположенном на Семипалатинском полигоне. А не радиоактивный ли этот уголек? Может быть, очередной всплеск ожогов горла связан как раз с началом отопительного сезона, когда уголька стали сжигать намного больше? Тихо сидит и УМЗ. Толком не знаем мы – какие «дары» в атмосферу родного города может преподнести титано-магниевый комбинат. Да и другие предприятия, помельче, тоже могут внести свой «вклад». Недаром ведь летом официально заговорили о неизвестном источнике загрязнения в городе. Но мы этого не знаем. А кто должен знать? Естественно, государственные экологические органы. Но им явно проще свалить все на автотранспорт.

Делает ли что-то в этом плане местная власть? Пусть не обижаются, но, на мой взгляд, нет. Повторюсь, но единственный аким, который пытался что-то изменить – это Магзам Баяндаров. В марте 2005 года он написал отношение об освобождении от занимаемых должностей руководителей экологических структур и о возбуждении уголовного дела по факту обращения в больницу четырех горожан с диагнозом «Отравление неизвестным газом». Правда, дело тогда замяли, но сама попытка заслуживает уважения. Нынешний аким Ислам Абишев в прошлогоднем интервью нашей газете обещал вплотную заняться экологией. Но что-то, видимо, некогда. Депутаты, как городские, так и областные в последние годы вообще не касаются проблем экологии. Кардинально экологическую проблему поднимали депутаты УК маслихата еще II созыва, обратившись к правительству с требованием признать город зоной экологического бедствия, подготовив для этого все данные и документы. Совет общественности при акиме ВКО выдвигает идею создания Центра экологической безопасности. Идея хорошая, но на ее реализацию нужны годы согласований и утверждений, нужно исписать и подписать «тонны бумажной руды». А болеем-то мы сейчас, сегодня.

И, наконец, поговорим о нас, о самих себе любимых. На днях показывали, как в Германии протестовали против ввоза радиоактивных отходов. Самые отчаянные приковывали себя к рельсам, чтобы не пропустить поезд. Сотни, тысячи молодых людей преодолевали полицейские кордоны и шли вперед, понимая, что они бьются за свою жизнь, за здоровье. У нас же возмущение ограничивается обсуждением на кухне. Да звонками в редакции газет. Причем, звонящие говорят с таким жаром, как будто журналисты виноваты в такой обстановке. Известный общественный деятель, председатель Русского национально-культурного центра, депутат гормаслихата II созыва Леонид Карташев в 2002 году возглавлял оргкомитет экологического митинга. Мы спросили у него – взялся бы он за организацию подобного митинга сейчас?

– Вряд ли. Тогда, в 2002 году, на митинг пришли около 1,5 тыс. человек, в основном, пенсионеры. Это из 300-тысячного населения города. Сейчас придет пара сотен. Власть и провластные журналисты потом напишут, что эти митинговщики только народ мутят, а ведь все всем довольны, пришли одни старики. Нас, организаторов того митинга, потом затаскали по судам и прокуратурам, сделали все, чтобы я не смог вновь баллотироваться в депутаты. Думаю, что идти на конфликт, создавать себе проблемы при такой пассивности народа – вряд ли кто-то захочет. Как говорится, «не в коня корм».

Трудно возразить Леониду Васильевичу. Вот и выходит тот самый замкнутый круг, выхода из которого пока не видно.

Денис ДАНИЛЕВСКИЙ